ПРЕДЛОЖИТЬ НОВОСТЬ ПОМОЧЬ ПРОЕКТУ 0
Есть такой жанр – судебный репортаж. Многие журналисты превосходно им владеют. Когда-то, в пору стажировки в областной газете, мне пришлось побегать по судам. Ничего более отвратительного в жизни не видел.
В суде все врут, и никто не ищет справедливости. Этот мой субъективный вывод многажды подтверждался. Вот двое соседей судятся из-за перенесённого на метр забора. Слушанья длятся больше года, меня попросил подменить коллега, всё это время освещавший дело с точки зрения одной из сторон.
- Мы же специально надеваем на суды старые вещи, которые только в огороде используем, и на машине не приезжаем, чтобы суд видел, какие мы бедные, - доверительно сообщает женщина-истец. Коллега попросил только записать происходящее, не пытаясь изменить ход истории, поэтому ошарашенно киваю.
Сторона ответчика тоже пришла в рубище, к тому же с малолетними детьми, поэтому раунд проигран.
В перерыве между бесчисленными ходатайствами спрашиваю, почему «моей» стороне так важен этот клочок земли.
- Но ведь они уже строят там гараж и баню, а у меня цветы завянут, - просто поясняет истица. Понимаю, что главное тут – не цветы, а соседский гараж.
Суд в очередной раз переносится.
* * *
На днях, скрепя сердце, пошёл на «политическое» слушание в одном из районных судов города. Парня судят за якобы нанесённый полицейскому удар головой в тот момент, когда восемь сотрудников избивали самого подсудимого (подробности - здесь). Процесс ещё не закончен, писать о нём рано, поделюсь самой атмосферой.
Позвал с собой приятеля, имеющего к судам непосредственное отношение – он там бывал, и в лучшем случае блистал в качестве свидетеля.
- Это же канитель часа на четыре, - со знающим видом говорит приятель.
Утешаю тем, что сразу после вердикта мы завалимся в ближайший бар, и там вынесем свой приговор российской судебной системе.
В тесном фойе собралось человек тридцать – родственники, знакомые, даже местные политики. Их начинают регистрировать за пять минут до начала представления. У рамок стоят несколько омоновцев, простых полицейских и приставов.
- Вот этого мусора знаю, - делится приятель, - он меня «принимал» пару раз.
Полицейские на вахте определённо чувствуют себя хозяевами здания суда, государства и Вселенной. Они хамят посетителям, «тыкают» тем, кто помоложе, бесцеремонно лезут в карманы.
В числе «вахтёров» - очаровательная девушка с косичкой из-под шапки и в бронежилете, подчеркивающем фигуру.
- Пусть она меня обыщет, - оживляется мой товарищ. Однако девушка осматривает только дам.
В зал пустили не всех, завязывается перепалка. Сотрудники в форме утверждают, что запускать можно только по количеству мест. Спорить бесполезно, тем более мы уже уселись на втором ряду. В кинотеатре эти места были бы одними из самых дорогих, в цирке – тем более.
Ни разу не видел, чтобы суд начался вовремя. В этот раз задержались минут на двадцать. В зале нестерпимая духота. Несмотря на предупреждения о правилах поведения, зрители егозят на своих местах, снимая куртки.
Судья объявляет перерыв и уходит с секретарём рассматривать ходатайство. Судья – мужчина средних лет, секретарь – уставшая женщина того же возраста.
- Сейчас они там включат кондиционер, откроют мини-бар, расслабятся, - мечтательно вздыхает мой друг, - потом искра меж ними вспыхнет, шпили-вили.
- Какие шпили-вили, - возмущаюсь я, - не дразни, тоже хочу мини-бар и кондиционер.
Зрители требуют, чтобы полицейские открыли окна. Один из сотрудников подцепляет резиновой дубинкой ручку окна под потолком, открывает. Прохладней не становится. В следующем перерыве зрителям становится скучно, они уже без умолку болтают между собой, с адвокатом и подсудимым. Габаритный мужчина в форме начинает делать замечания
- А ты кто такой? – Спрашивают наглые слушатели, - представься!
- Я сотрудник ОМОН, - поясняет габаритный.
- Ну и чего тебе надо? Здесь распоряжаются судебные приставы, а не сотрудники ОМОН.
В спор вступает долговязый судебный пристав, который тоже просит соблюдать тишину. Его игнорируют, и вместо этого заставляют полицейского с дубинкой карабкаться на стул и открывать второе окно.
- Почему, как только ему дают форму, у него сразу растёт самооценка? – Рассуждает друг, - Он-то ничем не изменился – как был лохом, так и остался, только переоделся. Вечером оденется по гражданке, и его вообще можно будет бить безнаказанно.
- Не надо никого бить, - вношу свою нотку пацифизма.
- Я так, образно.
Начинаем говорить о деятельности судебных приставов. У меня много историй об этой странной структуре. Зимой рассказывал о молодой женщине, пытающейся добиться выплаты алиментов с отца её ребёнка. Тот содержит новую семью, бывает за границей, должен почти 300 тысяч. Приставы не только манкируют своими обязанностями, но даже не могут правильно заполнить исполнительные листы – путают адреса, имена и фамилии.
Через пару месяцев после жалоб, публикаций и петиции Служба судебных приставов прислала Наталье официальный ответ, где согласилась, что за два с лишним года сумела взыскать только десять тысяч из 270, опять перепутала имена и отчества, но сделала глубокомысленный вывод:
«Тот факт, что вы не располагаете информацией о ходе исполнения решения суда, не свидетельствует о наличии нарушений в действиях судебного пристава-исполнителя».
В переводе: тот факт, что результатов работы нет, не означает, что никто не работал.
Люди в форме перестали препираться с зрителями, превратились в безучастных наблюдателей. Открытые окна никак не освежили атмосферу. Увлечённые историями о приставах, мы только краем уха выслушали решение суда – промежуточное, ничего не значащее. Процесс обещает быть долгим, подсудимый традиционно чалится в СИЗО.
- Закроют пацана, конечно, - делится своим опытом в баре друг, - или дадут «по отсиженному». С ними лучше не доводить дело до открытого конфликта – все эти жалобы, ходатайства их только раздражают. Помни, в какой стране живём.
- А если хочется по закону?
- Тогда надо уезжать. Или решать иначе. Я в **** году был под судом за избиение мента. Он сам был виноват, к тому же не при исполнении. Но меня бы всё равно закрыли, они за своих бьются.
- Так не закрыли же.
- Ну да. Потому что дело передали в ФСБ, а я подружился со «своим» эфэсбэшником. Нет, не стучал, кому я нужен, вербовать меня. Просто мужик попался хороший. Мы с ним водку пили и за жизнь разговаривали. Вот он мне и сказал: свали куда-нибудь на годик. И я свалил.
- За границу?
- Ага. В Челябинск, к родне
Мы пили пиво и говорили на другие темы. Житейская мудрость моего товарища не пришлась мне по вкусу. В суде, где каждый сержант чувствует себя вершителем судеб, во мне кипела злость, но теперь я ощущаю всё лицемерие этой злости.
Вы, борющиеся за правду, готовые попасть за решётку и сносить любые тяготы, помните: зрители выходят из суда, мысленно посылают омоновцев с приставами, и идут гулять, отдыхать, работать, пить пиво.
Мир не застыл на одних баррикадах с вами.
Материалы по теме:
«Царапался, бился об пол, бороздил лицом стену»
Блогеру Калиниченко объяснили, почему он в СИЗО
Выпить с авторами "Абажура" чашку кофе можно здесь
#1 за Уралом Первая политическая телега Кузбасса и окрестностей Подписаться
Материалы раздела "Сетевые авторы" не являются документальными - это художественные произведения
