Анна ИВАНОВА

---

В начале сентября к активистам Партии мёртвых пришли с обысками. Основанием стал пост, опубликованный в паблике Партии, появившийся после антивоеных пикетов, состоявшихся 28 апреля в Петербурге.

Придумавший Партию мёртвых философ, художник и музыкант Максим Евстропов, долгое время живший в Томске, рассказал об уголовном деле против соратников, пацифистских акциях Партии, эмиграции и о причинах российского безразличия и к мёртвым, и к живым.

Евстропов окончил философский факультет Томского госунивеситета, где позже преподавал. В Томске прошли одни из первых акций Партии мёртвых.

- К кому пришли с обысками? Все ли они эвакуировались из России?

- Пока не все эвакуировались. Приходили в Петербурге с обыском к пяти активистам. К Кристине Бубенцовой и к её мужу, который ушёл на работу за полчаса до обыска. Потом его вызывали на дорос в СК. Потом приходили ещё к одной девушке, которая очень косвенно связана с Партией мёртвых, и просто была в списке администраторов паблика группы ВКонтакте.

Ещё рано утром пришли на дачу к Диме Виленскому и Ольге Цапле – художникам из группы «Что делать?». Они основатели ДК Розы в Петербурге. Дима и Ольга покинули страну. Остальные пока остаются в России.

- Другие люди, причастных к Партии мёртвых и те, про кого силовики могут подумать, что причастны. Угрожает ли им что-то?

- Они сейчас в довольно уязвимом положении. И это касается не только активистов Партии мёртвых, но и тех, кто связан с ДК Розы (площадка современного альтернативного искусства – прим. ред.) и группой «Что делать?». Ситуации разные. Кто-то давно уехал из России, кто-то остаётся. Оставшиеся – в зоне риска.

- Уголовное дело в связи с акциями «Партии Мёртвых» возбуждено?

- Да, об «оскорблении чувств верующих».

- Каких верующих?

- Не знаю. Православных, наверное. Поводом для возбуждения дела стал пост в группе Партии мёртвых ВКонтакте, где содержаться оскорбительные, как они считают, высказывания в адрес патриарха Кирилла Гундяева. Только не знаю, являюсь ли я по этому делу подозреваемым, или дело возбуждено в отношении неустановленной группы лиц. Все, у кого проходил обыск, формально находятся в статусе свидетелей.

- Судя по фотографиям, на самих плакатах, с которыми 28 апреля вышли участники акции, про патриарха ничего не сказано.

- На самих плакатах – нет. Только в соцсетях - в посте, посвященном этой акции.

- Вас это дело как-то коснулось? Чувствуете ли себя в Грузии в безопасности?

- Персонально до меня пока не добрались. У России с Грузией, с одной стороны, нет соглашения о выдаче разыскиваемых. С другой стороны, насколько слышал, грузинские спецслужбы дружат с российскими. Поэтому, находясь в Грузии, не чувствую себя в полной безопасности.

- О преследовании активистов Партии мёртвых рассказал «Дождь». В паблике Партии мёртвых ВКонтакте выложен этот фрагмент эфира «Дождя», при этом модератор группы критикует «Дождь» за искажение информации.

- Силовики пытаются представить Партию мёртвых в виде некоей организации, может быть, экстремисткой. По словам Кристины, на допросе её спрашивали, есть ли у Партии мёртвых устав, символика, иностранное финансирование. Меня силовики пытаются объявить координатором Партии. А «Дождь» о Партии мёртвых именно в таком ключе и рассказал.

- Здесь обманка в самом названии – «Партия мёртвых». Всё-таки: есть ли партия?

- С формально-юридической точки зрения – конечно нет. Но с точки зрения, скажем так, художественно-политической – это партия, причём самая большая в мире, включающая в себя сотни миллиардов членов.

- Всех, кто жил и уже умер?

- Ну да. И некоторых живых.

- Из живых кого можно считать участниками этой Партии?

- Всех, кто себя к ней причисляет, если их деятельность не противоречит принципам партии. У нас три принципа: «Свобода. Равенство. Смертность».

- Я думал, вы причисляете к Партии мёртвых тех, кто мёртв по своей сути: путинских чиновников; российских избирателей, голосующих на выборах, за кого начальство прикажет.

- Об участниках нашей партии и о самой нашей партии у меня намного более высокое мнение, чем о таких живых. Я думаю, что мёртвыми они будут лучше. Вот когда умрут – тогда пусть становятся членами Партии.

- Вы готовы принять их в Партию только посмертно?

- Да. Только через их труп.

- В новостях читал, что Партия мёртвых стала проводить пацифистские перформансы после начала «спецоперации». Но вы ещё в 2014 году, после аннексии Крыма, в кемеровском антикафе «Кот да Винчи» показывали видеозапись перформанса с ключевыми словами: «Родина ещё родит». Там ещё прокручивались через мясорубку выкрашенные белым помидоры, и на выходе получался красный фарш. И во время перформанса рассказывали про депутата Госдумы, который, судя по официальным документам, проголосовал за аннексию Крыма, хотя умер накануне заседания, на котором было голосование. Я через призму этого перформанса Партию мёртвых воспринимаю.

- В каком-то смысле вы правы. Это был перформанс ещё не Партии мёртвых», а арт-группы {родина}. И он действительно был рефлексией по поводу тогдашней российской некрополитики – когда мёртвые ставили какие-то подписи под письмами в поддержку Путина и так далее. Тема смерти, некрополитики с самого начала входила в круг интересов группы {родина}. В рамках практик этой группы в 2017 году появилась Партия мёртвых. К 23 февраля 2018 года Партия мёртвых сделала антивоенную акцию в Томске.

- Расскажите об акции подробнее.

- В Томске на Лагерном саду есть монумент, посвященный победе в Великой Отечественной. И вот мертвецы (активисты, в образе мертвых – прим. ред.) вышли к этому монументу с плакатами «Мёртвые за мир», «Мёртвые не воюют», «Мёртвые – это цветы жизни», «У мёртвых нет отечества». Это была пацифистская акция – рефлексия по поводу милитаристской политики России, тех войн, которые она тогда вела. Против культа войны, который насаждался чем дальше, тем больше.

А с февраля 2022 года мы стали делать довольно много акций против российского вторжения в Украину. Самую первую мы делали 22 февраля - после признания Россией независимости ЛНР-ДНР. У нас тогда появилось ощущение, что будет война, и эта акция стала жестом отчаяния. Но мы тогда ешё не могли представить масштабов вторжения. Думали, что всё ограничится Донбассом.

- Где проходила акция 22 февраля 2022 года?

- В Петербурге на Пискарёвском кладбище. Это мемориальное кладбище жертв блокады. Там огромные братские безымянные могилы. И незадолго перед этим, в конце января, Путин посетил его в день снятия блокады. Визит Путина выглядел довольно мерзко. Никого не пускали. Блокадники и дети блокады мёрзли за забором, а Путин один, в каком-то вакууме, шёл возлагать цветы к монументу. На входе на кладбище стоят невысокие постройки, и на их крышах сидели снайперы. Один держит на мушке тот сектор, по которому идёт Путин. Не понятно, в кого он собирался стрелять, поскольку там одни мёртвые. Может, думал, что мёртвые утащат Путина вниз? А этого снайпера держал на прицеле второй ФСОшник – обычная тактика путинской охраны. И там был ещё странный момент. Путин положил венок к памятнику, и не успел он отойти, как этот венок забрал и унёс специальный человек.

- Зачем?

- Максимальный уровень паранойи. Возможно, Путин боится оставлять свои биологические следы.

И в ответ на этот мерзотный визит Путина мы провели акцию на том же месте. Для нас это было попыткой ритуального очищения пространства от скверны, которую принёс туда Путин. Мы таким образом вернули землю мертвым.

- Были другие акции в России после начавшейся «спецоперации»?

- В марте я уехал из России. До этого были ещё акции, в основном в Питере. Следующую после упомянутой мы сделали на Волковском кладбище. Она называлась «z200». Тоже некропикет, довольно жутко выглядящий, посвящённый тому обстоятельству, что Россия не забирает своих мёртвых из Украины. Тогда было очень много новостей об этом. Российская сторона, видимо, надеялась на блицкриг, поэтому не было специальных похоронных отрядов, мёртвых некому было вывозить. И в тот момент военные мертвецы покрывали украинские поля, разлагались под открытым небом. Если помните, было такое «прекрасное» видео со щеночком, который обгладывал позвоночник солдата. Ужас беспросветный. С одной стороны, все эти трупы, которые никто не забирает, погибшие, которых объявляют пропавшими без вести, с другой стороны, Путин заявляет, что будет выдавать «гробовые» – колоссальные по провинциальным меркам – не то 5, не то 7 млн. рублей. С российской стороны тогда ещё отсутствовала официальная информация о погибших, но проходили первые помпезные похороны, которые тогда можно было по пальцам пересчитать – это через пару месяцев начался уже просто конвейер похорон.

Акция в Томске

---

В марте Партия мёртвых вышла на Волковское кладбище с плакатами «Русские русских не хоронят», «Своих не бросаем (только их трупы)», «Дороже живых» (плакат с суммами «гробовых»), «Матери! ваши дети – фейк». Потому что тогда кадры с убитыми солдатами на официальных российских телеканалах объявляли фейками. Некоторые матери узнавали на этих кадрах своих детей. Им как будто в лицо говорили, что их дети – фейк.

Потом в России состоялось ещё довольно много акций в формате некропикетов. У нас появилось много сторонников, которые присылали нам фотографии, сделанные на акциях. Чаще всего я не знаю, кто и в каких городах это делал, если только сами отправлявшие это не указывали. Знаю, что такие акции проходили в Тюмени, Самаре, Перми, Владимире, Новосибирске…

- В Томске в начале «спецоперации» активист вышел в пикет с картиной Верещагина «Апофеоз войны». Он является спонтанным участником Партии мёртвых?

- Не исключено. Я не знаю об этой акции.

- В других странах участники Партии мёртвых тоже выходили на пацифистские акции?

- Нам присылали материалы с акций из Парижа, Лос-Анжелеса, Варшавы, Риги. Сейчас появляется какая-то новая антивоенная солидарность поверх границ, в том числе среди россиян, вынужденных эмигрировать.

- На акциях Партии мёртвых часто использовались изображения черепов на палочках. Читал культурологическое исследование, автор которого видел в этом отсылку к шествиям «Бессмертного полка», где на таких палочках несли портреты погибших. Это сознательная отсылка?

- В принципе, так и было задумано. Я долгое время жил в Томске и наблюдал, как «Бессмертный полк», придуманный журналистами независимой телекомпании ТВ-2, превращается из низовой, народной инициативы в государственный культ. Это сопровождалось «отжатием» «Бессмертного полка» у тех, кто его придумал, и разгромом ТВ-2. Прогрессирующая милитаризация, косплей Второй Мировой, реконструкторство – эти метаморфозы, происходившие с «Бессмертным полком», меня очень расстраивали. Шествие с черепами на палочках я придумал как визуальный ответ тому, во что превратили «Бессмертный полк». Там шествие с какими-то особенными, привилегированными своей героической смертью мертвецами, а у нас шествие с какими угодно, с контриерархическими мертвецами. Шествие, где никто никого не мертвее.

- В России какой-то особый культ смерти, связанный с огромными потерями в Великой Отечественной, с ГУЛАГом?

- Без культа смерти, культа мёртвых не обходится вообще ни одна культура. Но в России есть своя специфика, которая действительно связана и с политической ситуацией, и с историческими травмами. Своеобразие российского культа смерти, российской некрофилии, мне видится в её безразличии. С одной стороны, есть некоторая часть привилегированных и мифологизированных умерших, которые будто бы лишены всякой трупности и всё никак не хотят умереть, участвуя в нескончаемом шоу «Останкино». С другой стороны, реальных мёртвых вымещают куда-нибудь подальше. Достаточно посмотреть на российские кладбища, чтобы оценить степень этого безразличия. Россияне по большей части равнодушны к своим умершим. Всё находится, как правило, в жесточайшем запустении. Поверх одних могил вырываются новые, и так далее. И с таким же точно безразличием люди относятся к своей собственной жизни. Как будто они не живут по-настоящему. Как будто это всё игра или иллюзия. Вот они, например, поехали в Украину, и убивают там других. И при этом делают вид, что воюют не с Украиной, а с неким мифическим Западом. И прикрывают это всё какими-то идеями, совершенно высосанными из пальца, бессодержательными. Эта бессодержательность напрямую связана с политической ситуацией в России, с перманентным систематическим насилием. Такое безразличие, уход от реальности – самозащита, реакция на это насилие. Что, конечно, нисколько не оправдывает всего того дерьма, которое творят сейчас россияне.

- С одной стороны, россиян убеждают, что погибнуть за родину во время «спецоперации» - это невероятно почётно, но в то же время имена погибших и обстоятельства их гибели замалчиваются. Этого как будто стесняются. Кажется, такого диссонанса никогда прежде в России не наблюдалось.

- Мне кажется, это не сейчас случилось. Что мы знаем о погибших на Донбассе в 2014 году? А ещё были Сирия, Центральная Африка. Но Сирия и Африка, где воевали наёмники из ЧВК – это совсем мутная тема. На Донбассе были свои убогие герои, просто какие-то хмыри. Моторола, прости господи. Сейчас эта ситуация продолжается, просто масштаб другой. И в отношении к мёртвым военным проявляется та же самая лживая безыдейность режима, просто искривление сознания стало максимальным. Всем понятно, что идёт война, но её нельзя назвать войной. И поэтому погибших хотели бы как-то героизировать, но есть много «но», хотя много кто и занимается этой героизацией на пустом месте. Показательна недавняя ситуация, когда Путин вручил посмертную награду уголовнику, убийце. Пять человек, что ли, он убил. Какого-то бандита в тюрьме завербовали, он поехал воевать. Погиб. Стал героем… Путин же много наград раздаёт направо и налево, и об этих «героях» мы мало что знаем. В таком тихушничестве есть что-то кагэбэшное.

- Во время и сразу после Второй Мировой войны художники и писатели сокрушались, что культура никого ни от чего не спасла и никого ничему не научила. После было создано немало художественных произведений антифашисткой, антитоталитарной направленности. В СССР выходили антивоенные художественные фильмы, на которых выросло несколько поколений… Культура в очередной раз потерпела полное поражение? И, так как вы кандидат философских наук, - и философия?

- Давайте я сначала по поводу культуры и искусства скажу. Конечно, было довольно много литературы, фильмов, визуального искусства с гуманистическим посылом. Но история показывает, что культура не может предотвращать войны… Вы говорили про россиян, смотревших какие-то фильмы про войну. Наверное, не те фильмы смотрели. Если бы «Иди и смотри» - может быть, иначе относились к войне. Насколько помню, этот фильм никогда не показывали по центральным каналам в День Победы.

А теперь касательно философии. Во-первых, сам термин «русская философия» сегодня чаще всего встречается в каких-то мутных контекстах, оправдывающих войну. Не знаю, попадалась ли вам такая новость. В Донбассе этой весной проходил конгресс «русских философов». Там присутствовали Дугин, Секацкий, Гиренок, ещё какие-то персонажи. В общем, есть у нас довольно много таких как бы интеллектуалов, которые несут, как мне кажется, прямую ответственность за всё дерьмо, которое творится. Но философия бывает и совершенно другой. Однако и философия, как и прочие культурные практики, не является достаточным средством для того, чтобы остановить войну. С философией ещё такая проблема: она по большей части происходит постфактум. Что-то случается, и потом по этому поводу философы производят рефлексию. Об этом знаменитое гегелевское высказывание: «Сова Минеры вылетает ночью». Вы переформулировали вопрос Адорно (в предварительной переписке – прим. ред): «Возможна ли философия после Бучи?». Но философия как раз всегда и случается после Бучи. В последнее время я вернулся к преподаванию философии именно как к средству осмыслить происходящее и не сойти с ума. Немножко помогает держаться.

- Какие философские тексты вам помогают разобраться с происходящим сейчас?

- Таких текстов много. Если навскидку. Тексты Эмманюэля Левинаса. В войну у него погибло очень много близких, несколько лет он провёл в лагере для военнопленных. Война для него становится предметом рефлексии. И мне близка его идея, что война связана с онтологией – философской теорией бытия. Для онтологии война – это момент истины. Но в то же время Левинас пытается противопоставить этому этику.

У Жоржа Батая есть классный текст – «Психологическая структура фашизма», который показывает генезис фашизма, опять же его связь с онтологическими фигурами.

- Когда вы эмигрировали? Это произошло спонтанно или было спланированным решением?

- Эмигрировал в марте. Во многом это произошло спонтанно. У меня не было желания уезжать, но друзья агитировали, и у меня ребёнок живёт в Грузии. В тот момент появились слухи, что границы скоро закроют. Это стало последним аргументом, и я уехал.

- Реально ли в Грузии найти работу эмигрировавшему из России гуманитарию?

- Гуманитариям здесь найти работу по специальности довольно сложно. В основном российские эмигранты живут за счёт удаленных работ. Я после отъезда продолжил преподавать онлайн в петербургской негосударственной художественной школе.

- Ваши, скажем так, товарищи по арт-тусовке из Кемерова и Томска – Александр Маричев (Маркварт), Глеб Успенский, Юрий Туров, Вадим Дикке – где они сейчас? Удаётся ли вам существовать как арт-сообществу в изменившихся условиях – устраивать выставки, концерты, перформансы?

- Глеб в Тюмени, Вадим в Томске. Саша Маричев и Юра Туров сейчас здесь, в Тбилиси. Концерты и выставки в Тбилиси проходят. В принципе, здесь их легко организовать.

- Музыкальный проект «Жертвоприношения» существует в настоящее время?

- «Жертвоприношения» - самая большая моя потеря в этой ситуации. Это очень большой коллектив. Многие эмигрировали, но большая часть осталась в России. Сейчас проект в подвешенном состоянии. Последний концерт – новую акустическую программу - мы сыграли в марте в Питере, и на следующий день я уехал.

- Сочиненные вами тексты песен похожи на философские эссе. После начала «спецоперации» вы что-то написали о войне? Может быть, старые тексты обрели новый смысл?

- Пожалуй, всё, что делалось «Жертвоприношениями», во многом вращалось вокруг исторических травм. Много текстов было посвящено массовым убийствам, насилию. Сейчас всё это заиграло новыми красками. В мае 2021 года у нас был концерт в Петербурге с промышленными сиренами, причём эти сирены где-то достал наш товарищ – художник из Харькова Павел Гражданский. Сегодня тот концерт воспринимается как предчувствие реальности, нас настигшей.

- В Тбилиси Партия мёртвых проводит акции?

- На Первое мая был некропервомай в разных местах России и по всему миру. А в Тбилиси мы объединились с движением Психоактивно – с Сашей Старость, с другими ребятами. У нас получился некро-психо-первомай. Мертвые и безумные выступили против войны. Мы первым делом пошли в парк, где стоит статуя Победы, а потом к секции интересов России при Швейцарском консульстве. Просто у Грузии и России нет дипотношении, а потому в Тбилиси нет нормального Российского посольства. И там стояли с большой растяжкой: «Страшно», с плакатами весёлыми и мрачными, например: «Деды о**евали».

На 77-ой день войны с Украиной решили провести акцию «Мёртвые голоса». 77-ой день войны и 77-я годовщина победы в Великой Отечественной. Числовой параллелизм, как 22 февраля 22-го года. Суть перформанса была в том, что мёртвые читали новости вслух, одновременно во много голосов, так что получался плотный голосовой шум. Было два блока. В одном рандомные, в другом подготовленные новости, где речь шла об изнасиловании детей, убийстве мирных жителей в Украине. Это был самый тяжёлый из наших перформансов здесь. Мы воспроизвели его в конце августа с некоторыми модификациями. Появился третий блок – срачи в фейсбуке по поводу «хороших русских» и так далее.

- Вы знакомы с Александрой Скочиленко – петербургской художницей, с которой система обходится запредельно жестоко?

- Я её знал скорее как музыкантку. Мы с ней пересекались на электронно-шумовом фестивале. Судя по всему, она очень неравнодушный человек и просто не могла не высказаться по поводу происходящего. Насколько помню, в марте 2022 года у неё были музыкально-поэтические выступления, где она читала свои тексты по поводу войны. Потом она участвовала в коллективной акции с подменой ценников, которую придумало Феминистское антивоенное сопротивление. И какая-то покупательница на Александру донесла. Теперь она в заключении, как особо опасная преступница.

Макс Евстропов

---

- Если говорить о пацифистком арт-движении, видите ли вы здесь что-то принципиально новое, заслуживающее внимания искусствоведов?

- Это важнее оценивать не с художественной, а с морально-политической точки зрения. Сейчас это первостепенная оценка. Это неизбежно. Всё сегодняшние художественные высказывания про войну – монотонный бесконечный крик по поводу ужаса, который происходит. И здесь, мне кажется, важнее не отдельные яркие акции, а массовые низовые практики – например, та же подмена стикеров, граффити и тому подобное.

- Как относились и как относятся к акциям Партии мёртвых? Не обвиняют в нагнетании ужаса?

- Да, раньше, до войны, бывало, нам говорили: «Зачем вы нагнетаете?». А сейчас такие художественные высказывания воспринимаются как вполне соответствующие действительности.

Все фотографии - из группы Партии мёртвых ВКонтакте

---

Выпить с авторами "Абажура" чашку кофе можно здесь

---