ПРЕДЛОЖИТЬ НОВОСТЬ ПОМОЧЬ ПРОЕКТУ 0
Фома НЕВЕРОВ
Пикет у здания ФСБ. Фото автора
В мае раздаётся звонок из ФСБ, через неделю – из Центра по противодействию экстремизму. Те и другие страстно хотят меня увидеть, при этом ФСБ ведёт себя крайне вежливо, а центр «Э» грозит повесткой.
Пока шли переговоры, попали под арест активисты кемеровского движения «Не будь инертным», на которых напал предположительно сотрудник ФСБ; ещё один активист – борец за честные выборы, угодил под каток Роскомнадзора, моего коллегу и тёзку Рому Янченко обвинили едва ли в сотрудничестве с польской разведкой, а религиозные деятели Кузбасса после парада 24 июня под вспышки фотокамер направились туда, куда так настойчиво зазывали меня – в областное здание Федеральной службы безопасности.
Между тем муниципальные, то есть провластные СМИ Кузбасса получили коронавирусные льготы, все эти события как-то сплелись в моей голове, и я решил, что навещу всех, кто приглашает.
Центр «Э» или ЦПЭ
В общем-то, это полицейское ведомство должно противодействовать экстремизму. Не знаю, пояснил ли кто-то кузбасским «эшникам», что такое экстремизм, но сражаются они по большей части с независимыми журналистами и политическими активистами, которых и без того в регионе кот наплакал.
Областное управление ЦПЭ находится почему-то в здании кемеровского городского ГИБДД. Идём туда с адвокатом. Предварительно меня проконсультировали в известной правозащитной организации, услуги адвоката оплатили в другой организации (обе – не иностранные агенты).
За полчаса до встречи позвонил знакомый полицейский:
- Рома, докладываю. Тебя приглашают, чтобы познакомиться и узнать, кто настоящий владелец твоих групп в соцсетях и твоего сайта. Ну, и чтобы ты не расслаблялся.
В помещении нужно надевать маску. Становится нечем дышать. Адвокат дерзко спускает маску на подбородок, я креплюсь.
Возможно, мой приятель-оперативник ошибся, или знакомство в центре «Э» должно выглядеть именно так, или присутствие адвоката и обещание большой пресс-конференции после визита сделали своё дело, но руководитель центра был вял и робок. Он задал скучные вопросы о чужих комментариях под моими материалами, вскользь поинтересовался другими видами моей деятельности и вежливо расшаркался.
Пресс-конференция (звонка ждали представители пяти местных и федеральных СМИ) явно потеряла смысл.
С другой стороны, я понимаю, что нахожусь в разработке ЦПЭ, но и ЦПЭ понимает, что я разрабатываю его: на деятелей по борьбе с экстремизмом у меня имеется большое досье, которое ждёт своего часа. И отчасти дождалось: для этого я соглашаюсь на не обязательную, но очень настойчивую просьбу «поговорить» в областном ФСБ.
ФСБ
У входа стоит женщина с плакатом. Первая половина текста вполне внятная – об угле, которого губернатор лишил льготников. Дальше смысл уползает в сторону недавних заявлений Никиты Михалкова: что-то о секретном оружии спецсвязи и коронавирусе, которым власть травит народ. Замажу текст на картинках, чтобы не попасть под уголовную статью, как учит нас «Медиазона».
В холле тесно, зато прохладно. Меня предупредили, что придётся сдавать телефон, поэтому я, как заправский параноик, позвал друзей и отдал телефон им. Друзья купили пива и ждут меня в соседнем дворе.
Ко мне выходит девушка в белом халате – длинноногая, словно только что с подиума. Она стреляет мне в лоб дистанционным градусником и справляется о самочувствии. Хочется ответить, что в здании ФСБ самочувствие резко меняется, но я уверяю доктора-модель, что нахожусь в добром здравии.
- Ожидайте.
Я не вижу людей через большой поляроидное стекло, но слышу, как они переговариваются:
- Давно она стоит? – Спрашивает начальственный голос, очевидно имея в виду протестующую бабушку у входа.
- Не очень. Стоит, молчит.
Бабушка и вправду молчит – мне тоже не удалось её разговорить, - возможно, помешал мой подозрительный синий пиджак.
- Полицию вызвать? – Сами задерживать молчаливых бабулек фейсы не готовы.
- Ай, пусть стоит.
Вызывают меня. Разговор передать не могу, была договорённость насчёт off records, но было скучно: меня даже толком не пытались вербовать.
И снова ЦПЭ
«Эшники» создали в Кузбассе сайт, куда сливают данные ОРМ (оперативно-розыскных мероприятий). По крайней мере, так считают все опрошенные мной активисты. Они видят на этом портале, даже не имеющем своего домена (не буду давать ссылку, чтобы не рекламировать) свои фотографии, сделанные сотрудниками в те моменты, когда никого рядом больше не было. Читают данные, которые можно получить только из телефонных прослушек.
Об этом говорят ребята из регионального штаба Навального, журналисты, беспорядочные гражданские активисты.
Спрашиваю федералов: насколько эффективно использовать спецслужбы в борьбе с журналистами и оппозиционерами? Мой вопрос был оставлен без ответа, но адрес подозрительного сайта бережно переписан.
ФСБ-II
Выхожу – бабушки-пикетчицы уже нет. Друзья спрашивают: ну что, завербовали? Ещё нужно отзвониться нескольким журналистам, с которыми договаривался об экстренных публикациях в случае задержания. Один печально сообщает, что сам только что получил повестку. Ещё одна звёздочка на чьём-то фюзеляже.
В Кузбассе ходят слухи о грядущих репрессиях. Губернатору, дескать, надоело либеральничать и изображать из себя Фургала, - тем более, у него это скверно получается.
Идём с друзьями пить пиво.
- Зря ты нарываешься, - говорит один.
- Так я вроде не нарываюсь.
- Ты только что вышел из здания областного ФСБ, - напоминают мне.
Задумываюсь. Погода шепчет и, кажется, ничего не происходит. Так часто бывает в стране России – без всякого повода за решёткой оказываются люди, которые не нарывались.
- Выбора уже нет, - отвечаю.
Выпить с авторами "Абажура" чашку кофе можно здесь
#1 за Уралом Первая политическая телега Кузбасса и окрестностей Подписаться
Материалы раздела "Сетевые авторы" не являются документальными - это художественные произведения
